И вдруг прибегает какой-то в дымину пьяный мужичина и начинает страшно хохотать. Как сумасшедший. И говорит: "Ты, барин, не ругайся, а только корабь-то твой мы спалили. Спалили твой корабь. Вона! Горит твоя хиромантия. Как есть горит!" И засмеялся опять как сумасшедший.
Но тот его, конечно, не услышал, потому что был глухой, но в сторону Ходынского поля однако посмотрел. И этот, в дверях, тоже посмотрел. А там - зарево! Уж такое зарево... Прямо страх, какое зарево...
|
