...Вечером парочка сошлась вновь. На этот раз старуха сжимала в руках старый, со сломанными спицами, кружевной зонт. Хотя нужды в нём уже не было - снег давно растаял. А солнце спряталось за багровые облака.
Мужчина держал под мышкой свёрнутую трубочкой нотную тетрадь. Это была партитура Пятой симфонии Глазунова в собственном, Семёна Михайловича, переложении для духового оркестра. Когда он начал говорить, то взял ноты в правую руку и слегка взмахивал ими, как дирижёрской палочкой.
Жужжали жирные жуки. Сонные сизари шуршали в сыпучих листьях. Мимо
струились тихие люди. Но эти двое никого не замечали. ...А потом...
|
